Хватало поводов… за последние несколько дней…Но есть музыка, без которой я – никчемное неуравновешенное существо. Без музыки мне остается точить карандаши ножом для бумаги.



………а ты продолжаешь творить чудеса и отпаиваешь меня восхитительным джазом в ответ на мои потоки сознания. И я нахожу потом тысячи сторон и дуалей в каждой фразе, хотя их там, конечно же, не наберется и сотни. Потому что мало слишком мало просто-

Ра для творчества, чтобы придумать окраску, такому ничто-

жному набору знаков, имея на руках издевательски большое количество оттенков….и я каж-ду-ю воспринимаю слишком глобально, потому что мне просто нечем больше заняться, и эта странная и лечащая музыка….………………… И снова ставить в конце одно слово и вкладывать в него столько плутонов, сколько может быть запахов, звуков, идиоритмической скуки, космической гармонии, мыльных пузырей и нервной карандашной стружки, маленьких шагов по всему, что под солнцем, оттенков черного баккарди через нечеловеческие диоптрии, вселенской тоски, полуколец вишневого дыма, вихрастых, как мое расслоение личности, и контрабасовых пассажей с глухим привкусом кофейных зерен и псевдочилийского вина, разлитого на заводе «Крышталь» (ни у одного инструмента нет такого глубокого звука – он начинается в диафрагме и выходит через поры ладоней), запаха ободранного карандаша цветов Би-лайна (ён пахне рукою той цудоўнай дзяўчыны, якая па-польску занатоўвала ўсе фрыдам-файтарскія вехі майго жыцця, неабходныя для Фундацыі; духі былі прыемныя і знаёмыя, але крышку занадта салодкія) … и маленьких ледяных красно-оранжевых слив, которые, подтаяв, обмякают и уже не такие вкусные, как могли быть некоторое время назад, когда я получала фотографии из Швейцарии………..чтобы оно все равно не обозначило ни слова из этого и ни обертона в силу своей ущербной невербальности, ни даже мелкого почерка неровного с наклоном в обратную сторону.